Унесенные ветром
В Церкви, одержимой преходящими увлечениями, энтузиазм и любовь к «свежим веяниям» пришли на смену вере, раз и навсегда преданной святым. Без Евангелия «силы Божией ко спасению всякому верующему» она окажется отданной на откуп любому новому поветрию. Но вооруженная этим Евангелием Церковь поистине вне времени.
Толковые словари так объясняют значение слова «поветрие»: «Повальное увлечение, повальная болезнь. Случайно распространенное явление, которому подчиняются многие (намек на болезнь, поветрием, ветром нанесенную)». Это слово прекрасно подходит для описания того, что происходит сегодня во многих христианских общинах.
Каждый год на свет появляется какая-то новая книга, новая методика или новая идея, о которой все только и говорят, а пастор какое-то время только о ней и проповедует. Потом она исчезает так же быстро, как и появилась. О ней забывают и ее оставляют позади с такой же готовностью, с какой поначалу приняли.
Добро пожаловать в Церковь, носимую ветрами увлечений (Еф. 4:14)
На первый взгляд это не кажется серьезной проблемой. Некоторые христиане еще помнят то время, когда Церковь не перескакивала ежегодно от одного поветрия к другому. Остальные даже не представляют, как может быть иначе. И последним трудно вообразить, на что была бы похожа Церковь без этих переменчивых ветров новых увлечений. Их собственная христианская жизнь выглядит как бесконечный перечень «революционных» идей, сменяющих одна другую: духовная война, ячеечная церковь, целеустремленная церковь, молитва Иависа, благословение Торонто, G-12, энкаунтер, христианская медитация, «Хижина» и т. п. Для многих христиан этот перечень (с небольшими индивидуальными отличиями) и есть христианство.
Одни увлечения приходят и уходят, другие приходят и остаются. Некоторые из них совершенно безобидны, большинство содержит серьезные богословские заблуждения. Все они пользуются бешеной популярностью, пока не пройдет их время. В Церкви, одержимой преходящими увлечениями, энтузиазм и любовь к «свежим веяниям» пришли на смену вере, раз и навсегда преданной святым [1].
За то время, что я был ведущим христианской радиопрограммы Issues, Etc., мне пришлось изучить многие, если не все поветрия, увлечение которыми христиане пережили за последние годы. Меня всегда удивляло не столько содержание этих идей, сколько нечто иное. Меня всегда поражало, с какой бездумностью общины увлекаются новой идеей, с каким энтузиазмом они ей следуют и с какой беспечностью от нее отказываются. Вот почему эта статья написана не о христианских поветриях как таковых, но об общинах, которые увлекаются ими, следуют им, а потом их оставляют.
Жизненный цикл поветрия
Каждое поветрие следует определенному жизненному циклу. Сначала им увлекаются, потом ему с энтузиазмом следуют и, наконец, его оставляют. Этот цикл и является образом жизни общины, носимой ветрами увлечений.
Первым шагом является принятие. У общины, носимой ветрами увлечений, в этом деле богатый опыт. Слишком пристальное изучение очередного поветрия с самого начала порождает ненужные вопросы, но зачем лишняя головная боль, ведь эта книга — уже бестселлер? Тысячи церквей уже делают это, неужели все они ошибаются? Сначала попробуем, а там разберемся... если понадобится. Иногда идею принимают под влиянием заразительного энтузиазма пастора, иногда — потому что многие прихожане по отдельности уже ей заинтересовались. Так или иначе, поветрие распространяется по общине, словно лесной пожар.
Когда идея захватила умы людей, ей начинают с энтузиазмом следовать. И под «энтузиазмом» я имею в виду не столько эмоциональную увлеченность, хотя и она может иметь место. Скорее, речь идет о том, что община, охваченная поветрием, ухватывается за новую идею как за вероучительную догму. Каким бы преходящим не было увлечение, оно на время становится для общины символом веры. Вера в поветрие становится признаком верности общине. На этом этапе жизненного цикла любые возражения критиков отметаются в сторону, а самих критиков обвиняют в фарисействе, духовной омертвелости и отсутствии христианской любви. Как минимум, их считают смутьянами, мешающими общине исполнять ее призвание. На этом этапе поветрие зачастую определяет содержание проповедей, темы, обсуждаемые в малых группах, да и общую направленность жизни в общине.
Жизненный цикл заканчивается тем, что об увлечении забывают. Некоторые поветрия имеют предопределенную продолжительность жизни («40 дней, чтобы понять цель жизни»), но большинство просто живет до тех пор, пока не появится нечто лучшее. Пока поветрие еще живо, община, увлеченная этой идеей, может держаться за нее с упорством мучеников, но все знают, что ее дни уже сочтены. Рано или поздно ее придется оставить.
Увлеклись поветрием, жили поветрием, оставили поветрие. Так выглядит жизнь церкви, носимой ветрами увлечений.
Из этого правила бывают и исключения. В редких случаях поветрие не умирает, а перерастает во что-то большее, нежели простое увлечение. Оно превращается в движение. Движение роста церкви, Движение Веры, Речное движение — все они начались как поветрия. Сегодня они уже представляют собой нечто другое. Последователи ссылаются на продолжительность существования этих движений как на признак их истинности. Однако они забывают, что история христианской Церкви изобилует многочисленными примерами поветрий, превратившихся в движения, — достаточно вспомнить гностицизм, арианство, пелагианство. Мы называем их ересями.
Я часто критически высказывался по поводу разных церковных поветрий на пике их популярности. После нескольких столкновений с защитниками этих преходящих увлечений я сделал для себя один вывод. Закаленный член церкви, носимой ветрами увлечений, сегодня будет защищать свое увлечение. Но месяцев через шесть он с легкостью о нем забудет. Я понял, что поветрия сами по себе не имеют значения. Все знают, что рано или поздно о них забудут. Христианам, попавшим в круговорот церковных поветрий, приходится защищать конкретные увлечения лишь потому, что тем самым они защищают свою готовность в принципе хвататься за любые новые веяния, следовать им и оставлять их. Они защищают свое право быть носимыми ветром.
Недостаток различения
Различение истины и заблуждения — одна из тех сторон жизни Церкви, о которых Писание напоминает нам чаще всего [2]. Типичный пример — увещание апостола Павла, адресованное ефесянам:
...Дабы мы не были более младенцами, колеблющимися и увлекающимися всяким ветром учения, по лукавству человеков, по хитрому искусству обольщения, но истинною любовью все возращали в Того, Который есть глава Христосх [3].
Церковь не должна колебаться ни от какого ветра учения. Но жизнь общин, о которых идет речь, являет собой полную противоположность этому. Если вы хотите узнать, в какую сторону дует ветер, какие новые учения или новейшие методики появились на рынке христианских идей, достаточно просто взглянуть на такую общину. Если вы хотите узнать, чем эта община будет жить в ближайшем будущем, загляните в христианский книжный магазин или перелистайте каталоги христианских издательств.
В общине, носимой ветрами увлечений, критерием для оценки качества книг, методик и семинаров являются продаваемость, популярность и посещаемость, а не богословские достоинства. Лжеучение? Разве стали бы столько церквей читать эту книгу, если бы в ней было лжеучение? Разве на этот семинар пришло бы столько людей, если бы с ним было что-то не так? Разве могут ошибаться миллионы христиан? Да, могут.
Печальная ирония ситуации заключается в том, что такие общины зачастую оправдывают свой недостаток рассудительности желанием спасать души. Они оправдывают свою жажду новых увлечений соображениями благовестия. «Что угодно, если это работает», — вот символ веры Церкви, носимой ветрами увлечений. «Что угодно, если это приводит погибающих к спасению», — вот лозунг новой «революционной» стратегии евангелизма. Но «Что угодно» — это не стратегия. Это признание того, что какая-либо стратегия отсутствует напрочь. Грешников спасает не «что угодно». Их спасает то, что Иисус сделал для них на Кресте. По существу, “что угодно” означает “то, чего хотят люди» или «то, что делают все остальные». Церковь, носимая ветром учения ищет не погибающих, а чего-то нового.
Некоторые заступники церковных поветрий предлагают относиться к ложным учениям по принципу «мясо ешь, а кости выплевывай». Они утверждают, что подлинное различение в том и состоит, чтобы выплевывать «кости» заблуждения, проглатывая «мясо» истины. Однако с таким подходом есть несколько проблем. Во-первых, он предполагает, что поветрие содержит отдельные ложные учения — подобно многочисленным костям в рыбе. Но многие поветрия не просто содержат ложные учения, они основаны на ложном учении.
Во-вторых, «плевательный» подход предполагает, что заблуждения последних церковных поветрий будут очевидны для всех. Зачастую это не так. Во II веке н. э. Ириней Лионский боролся с поветрием гностицизма. Он писал:
Ибо заблуждение не показывается одно само по себе, чтоб, явившись в своей наготе, оно не обличило само себя, но, хитро нарядившись в заманчивую одежду, оно достигает того, что по своему внешнему виду для неопытных кажется истиннее самой истины. О таких людях некто лучший меня сказал, что у них искусно подделанное под изумруд стекло предпочитается самому изумруду, дорогому и у иных высоко ценимому камню, когда некому испытать и каким-нибудь способом обнаружить подделку; или когда смешана будет медь с серебром, кто из простых легко может распознать это? [4]
Эти «неопытные» — все еще младенцы в вере. Дадите ли вы младенцу в пищу рыбу, зная, что в ней есть кости?
Наконец, «плевательный» подход не учитывает реальной опасности того, что беспрерывный поток поветрий истощает способность Церкви отличать истину от лжи. С каждым новым увлечением община, носимая всяким ветром учения, становится менее чувствительной к заблуждению. С каждым новым увлечением она становится менее способной распознать истину. Со временем она утрачивает всякую способность отличить истинное Евангелия от ложного евангелия. Апостол Павел увидел, как это происходит в коринфской церкви:
Боюсь, чтобы, как змий хитростью своею прельстил Еву, так и ваши умы не повредились, уклонившись от простоты во Христе. Ибо если бы кто, придя, начал проповедывать другого Иисуса, которого мы не проповедывали, или если бы вы получили иного Духа, которого не получили, или иное благовестие, которого не принимали, — то вы были бы очень снисходительны к тому [5].
Таков неизбежный итог. Община, согласная терпеть некоторые ложные учения, в конечном итоге станет терпимой к любым ложным учениям, даже к ложному Евангелию, ложному Духу и ложному Христу. Поэтому, когда дело доходит до ложных учений, Писание требует от нас не «выплевывать кости», но избегать их совсем [6].
Отчаяние
В этой одержимости Церкви ветрами увлечений нет ничего нового. Пророк Иеремия описывал совершенно аналогичную ситуацию, которая имела место среди народа Божьего при его жизни:
Переменил ли какой народ богов своих, хотя они и не боги? а Мой народ променял славу свою на то, что не помогает. Подивитесь сему, небеса, и содрогнитесь, и ужаснитесь, говорит Господь. Ибо два зла сделал народ Мой: Меня, источник воды живой, оставили, и высекли себе водоемы разбитые, которые не могут держать воды [7].
Люди впали в отступничество: они оставили Бога, источник живой воды. А отступничество потянуло за собой идолослужение: они высекли себе водоемы разбитые, неспособные удерживать воду.
Прежде всего, и это очень важно, Иеремия сообщает нам, что такое отступничество. Отступничество — это замена Божьего источника живой воды корытами, сделанными руками человека. Это замена вести о Божьей благодати вестью о человеческих делах. А в случае многих церковных поветрий, это перемещение акцента с Христа на христианина.
Павел столкнулся с отступничеством в галатийских общинах. Галатам был свойствен чрезмерный интерес к обрезанию. Павел не закрыл на это глаза как на безобидное увлечение, но написал им недвусмысленное предостережение:
Еще свидетельствую всякому человеку обрезывающемуся, что он должен исполнить весь закон. Вы, оправдывающие себя законом, остались без Христа, отпали от благодати... [8]
Именно это происходит со многими современными поветриями. Весть о Божьей благодати во Христе незаметно вытесняется человеческими делами, и акцент смещается с Христа на христианина. Когда бы и как бы Церковь ни поступалась твердой надеждой, основанной на совершенной жизни, смерти и воскресении Христа, променяв ее на ненадежность человеческих дел, она отступает от истины.
Вот почему церковь, носимая ветрами увлечений, находится в таком отчаянном положении.
Говоря словами Иеремии, если ты отказался от живой воды, то будешь пить все, что угодно, лишь бы утолить жажду. Когда Церковь оставляет истину Евангелия, она готова пробовать все, что угодно, покупать все, что угодно.
Этим объясняется и реакция коллег-пасторов на мою критику в адрес последних церковных поветрий: «Да, конечно, здесь присутствует ложное учение. Но что ты предлагаешь взамен?» Обратите внимание: это слова человека, который не верит, что есть какая-то альтернатива. Это слова человека отчаявшегося. Это слова человека, убежденного, что у него нет иного выбора, кроме как пить грязную воду из разбитого корыта.
Идолослужение — это неизбежное следствие отступничества. Ос Гиннесс недавно написал книгу о «доле актуальности», в которой точно описал мышление общины, носимой ветрами увлечений:
Что бы ни было сейчас, это не только правильно, но и намного лучше, нежели то, что было раньше. И, конечно, то, что еще впереди, будет намного лучше нынешнего. Прошлое неуместно, устарело, реакционно и застойно. Если воспользоваться термином, который сегодня выражает высшую степень неодобрения, прошлое неактуально. Все христианское — от поклонения до евангелизма — должно быть свежим, новехоньким, современным, созвучным, привлекательным, ориентированным на запросы аудитории, легким для восприятия и, опять же, актуальным, актуальным актуальным [9].
Подобное мышление не делает Церковь более актуальной. Оно лишь делает общину, носимую ветрами увлечений, еще более восприимчивой к поветриям и порождает еще большее отчаяние. Стремление к актуальности без уважения к истине стимулирует мышление, которое Ницше называл «стадным», а Кьеркегор — «эпохой толпы». Стремление к актуальности, подогреваемое стремительными переменами в обществе, которые, в свою очередь, подогреваются потребительскими запросами, постепенно перегорает и вылетает в трубу дымом погони за модой.
Заключительное наблюдение Гиннесса поразительно напоминает слова Иеремии:
Лихорадка — это состояние организации, которая утратила верность своим истокам. Как результат, она оказывается втянутой в «бесконечную космополитическую погоню за все новыми и новыми идеями» [10].
«Они оставили Меня, источник воды живой, и высекли себе водоемы разбитые, которые не могут держать воды». Этим и объясняется недолговечность столь многих церковных поветрий. Это результат отчаяния. Водоемы церкви, носимой ветрами увлечений, разбиты. И пока из старого, разбитого водоема не вытекла последняя капля воды, церковь, носимая ветрами увлечений, вынуждена лихорадочно сооружать новый. Однако новый водоем оказывается таким же разбитым, как прежний, и потому земляные работы не прекращаются ни на мгновение.
Когда сказать уже нечего
Уильям Инджи сказал: «Каждый, кто женится на духе нынешнего века, останется вдовцом в веке будущем» [11]. Отнимите у общины, носимой ветрами увлечений, ее увлечения, и что в ней останется от Церкви? В некоторых случаях то, что остается, это вовсе не Церковь, а всего лишь набор правил, традиций и идей, из которых не сложить ничего, даже отдаленно напоминающего христианскую веру. Это не «образец здравого учения [12], а всего лишь осколки прежних поветрий.
Во имя спасения погибающих община, носимая ветрами увлечений, готова променять спасительную весть на новейшие трюки и уловки. Даже если такая община достучится до погибающих, что она сможет им сказать такого, что спасет их?
А что такая община может предложить собственным членам? Да, в очередной серии проповедей есть много интересного, но есть ли в них истина? Да, очередная книга привлечет читателей, но привлечет ли она их к Богу? Кого и что проповедует людям община, носимая ветрами увлечений, — Иисуса или Иависа, вечное прощение или последнее веяние моды?
А оказавшись на смертном одре, окажется ли христианином член такой общины, на протяжении всей жизни не знавший ничего, кроме поветрий, или ему останется лишь спрашивать себя, к чему был весь этот круговорот бестселлеров, конференций, видеосеминаров и учебных курсов?
Церковь, которая выстраивает свое самоопределение и свою миссию вокруг мимолетных желаний привередливых потребителей, рискует оказаться столь же эфемерной, как и эти желания [13].
Останется ли Церковью община, носимая ветрами увлечений? В своей неутолимой жажде всего нового, останется ли она верна неизменной вести о Кресте?
Поветрие или вера
Мы живем в эпоху благочестивых развлечений. Мы живем в эпоху церковных поветрий. Церковь, носимая ветрами увлечений, выстроила свою жизнь вокруг тенденций и новшеств сегодняшнего дня. Христианские издательства и специалисты по созданию мега-церквей готовы предлагать что-нибудь новое так часто, как того хочет толпа. Однако св. Павел ободряет и предостерегает Церковь:
Итак заклинаю тебя пред Богом и Господом нашим Иисусом Христом, Который будет судить живых и мертвых в явление Его и Царствие Его: проповедуй слово, настой во время и не во время, обличай, запрещай, увещевай со всяким долготерпением и назиданием. Ибо будет время, когда здравого учения принимать не будут, но по своим прихотям будут избирать себе учителей, которые льстили бы слуху; и от истины отвратят слух и обратятся к басням [14].
У Церкви есть нечто лучшее, нежели любое поветрие. Время пришло. Люди отвращаются от истины. Люди обращаются к басням. Церковь должна внять повелению апостола. Сегодня Церковь более, чем когда-либо прежде, должна проповедовать Слово и не обращать внимание на поветрия.
Некоторые в общинах, носимых ветрами увлечений, уверены, что проповедь Слова неэффективна: «Если бы проповедь Слова приносила плоды, люди стояли бы в очередь к дверям церкви». Другие полагают, что проповедь Слова уже устарела: «Возможно, лет 50 назад это и работало, но сегодня уже нет». Третьи считают, что проповедь Слова — это слишком просто. Рик Уоррен говорит именно об этом:
Все мы слышали, как проповедники говорят: «Если вы будете больше молиться, проповедовать Слово и посвятите себя Богу, то ваша община вырастет». Но это попросту неправда. Я могу показать вам тысячи церквей, пасторы которых обладают здравым богословием; они любят Господа; они посвящены и исполнены Духа; и все же их церкви вянут на лозе [15].
Это чепуха. Как может церковь, которая проповедует живое Слово Бога «вянуть на лозе»? Павел увещевает Церковь проповедовать Слово не потому, что это самый эффективный путь, или самый современный путь, или самый простой путь. Павел увещевает нас проповедовать Слово, потому что это единственный путь.
Ибо когда мир своею мудростью не познал Бога в премудрости Божией, то благоугодно было Богу юродством проповеди спасти верующих. Ибо и Иудеи требуют чудес, и Еллины ищут мудрости; а мы проповедуем Христа распятого, для Иудеев соблазн, а для Еллинов безумие, для самих же призванных, Иудеев и Еллинов, Христа, Божию силу и Божию премудрость; потому что немудрое Божие премудрее человеков, и немощное Божие сильнее человеков [16].
Гилберт Кийт Честертон писал: «Церковь всегда как бы отстает от времени, тогда как на самом деле она — вне времени. Она ждет, пока последняя мода мира увидит свой последний час, и хранит ключи добродетели». Ключи эти — Евангелие, весть о прощении грехов, купленном на кресте кровью Иисуса. Ключи эти — Евангелие, провозглашаемое ежевоскресно каждому грешнику. Ключи эти — Евангелие, изливающееся на каждого грешника в Крещении. Ключи эти — Евангелие, подаваемое каждому грешнику в Теле и Крови Иисуса во время Вечери Господней. Да, это Евангелие сегодня принято считать неэффективным, устаревшим и примитивным. Но все это неправда. Напротив, это Евангелие — «сила Божия ко спасению всякому верующему» [17].
Без этого Евангелия Церковь окажется отданной на откуп любому новому поветрию. Но вооруженная этим Евангелием Церковь поистине вне времени.
Сейчас, когда я пишу эту статью, моя 12-летняя дочь убеждена, что зауженные в бедрах и расклешенные снизу брюки — это величайшая идея в истории моды. Мне недостает мужества сказать ей, что когда-то я тоже так думал. По мнению моей дочери, ее отец одевается старомодно и напрочь лишен вкуса. Мне недостает мужества сказать ей, что сегодня я смотрю на свои старые фотографии и смеюсь над собой. Мне недостает мужества сказать ей, что однажды и она посмеется над своими старыми фотографиями. Церковь — это старик, который всю свою жизнь носил одежду одного и того же покроя. Он не хочет меняться в угоду требованиям моды. Все модные веяния обходят его стороной. Да, он отстает от времени. Но посмотрите внимательнее на одежду, которая на нем. Он облачен во Христа.
ССЫЛКИ
1. Иуды 3. [Назад]
2. Рим. 16:17; 1 Кор. 14:29; 2 Кор. 13:5; Гал. 1:9; Фил. 1:8-11; 1 Фесс. 5:21; 2 Фесс. 3:6; 1 Тим. 4:6, 16; 6:3-5; 2 Тим. 1:13; 2:15; 4:3-5; Титу 1:7-14; 2:1; 1 Ин. 4:1; Евр. 5:14. [Назад]
3. Еф. 4:14-15. [Назад]
4. Ириней Лионский. Против ересей, кн. 1, предисловие, §2. [Назад]
5. 2 Кор. 11:4. [Назад]
6. Гал. 2:4-5; 1 Кор. 5:6; Фил. 3:2; 2 Фесс. 2:15; 1 Тим. 4:6-7; 6:20-21; 2 Тим. 1:13-14; 2:16-18; 3:1-17; 2 Петра 2:1-3; 3:17-18; Отк. 2:14-16. [Назад]
7. Иер. 2:11-13. [Назад]
8. Гал. 5:3-4. [Назад]
9. Os Guiness. Prophetic Untimeliness, A Challege to the Idol of Relevance. Grand Rapids: Baker, 2003, pp. 40, 76. [Назад]
10. Os Guiness. Dining with the Devil, The Megachurch Movement Flirts with Modernity. Grand Rapids: Baker, 1993, p. 63. [Назад]
11. Там же. [Назад]
12. 2 Тим. 1:13. [Назад]
13. Philip Kenneson, James Street. Selling Out the Church: The Dangers of Church Marketing. Nashville: Abingdon Press, 1997, p. 20. [Назад]
14. 2 Tим. 4:1-4. [Назад]
15. Интервью с Риком Уорреном (www.pastors.com/portal/news/August/RickInterview.asp). [Назад]
16. 1 Кор. 1:21-25. См. тж. Мф. 24:14; Лк. 24:46-47; Рим. 10:17; 16:25-27; 2 Кор. 4:5; Кол. 1:25-28. [Назад]
17. Рим. 1:16. [Назад]
Тодд Уилкен служит вторым пастором лютеранской церкви св. Троицы (LCMS) в г. Миллштадт, штат Иллинойс, с 1999 года ведет радиопрограммы Issues Etc., регулярно публикует статьи по различным вопросам в блогах и христианских журналах. Статья переведена и опубликована с разрешения автора, все права сохранены.