Почему мой Новый Завет неправильно цитирует Ветхий?

Случалось ли так, что вы читали новозаветный отрывок, в котором Павел, Матфей или какой-то другой автор цитирует Ветхий Завет, а потом обращались к соответствующему ветхозаветному тексту и видели, что там говорится нечто совершенное иное? Со мной такое бывало. Многие годы эта проблема ставила меня в тупик, и я не сомневаюсь, что вы чувствовали то же самое. Возможно, вам объяснили, что причина этих разночтений — в Септуагинте (греческом переводе Ветхого Завета), которая была в ходу во времена Иисуса. Хотя это действительно так, некоторые дополнительные сведения помогут вам разобраться с видимыми противоречиями и объяснить их другим.

Как появилась Септуагинта?

Общепризнано, что во времена Иисуса и Его апостолов широкое хождение имел греческий перевод Ветхого Завета, который сегодня принято называть Септуагинтой или просто LXX. Происхождение данного текста в значительной степени окружено мифами, причем самая распространенная версия была впервые озвучена во II веке до н. э. в псевдоэпиграфическом иудейском сочинении под названием «Письмо Аристея Филократу». Автор этого письма рассказывает о том, как 72 иудейских старейшины пришли из Палестины в Александрию, чтобы перевести на греческий язык Тору (Пятикнижие Моисеево). Говорят, они завершили свой труд за 72 дня, при этом работали независимо друг от друга, не совещаясь, но чудесным образом все переводы полностью согласовались между собой.

Не стоит и говорить, что историки сомневаются в достоверности этого описания в целом, однако зерно истины с большой вероятностью в нем все-таки присутствует. Очень может быть, что по инициативе правившего во II столетии египетского царя Птолемея II Филадельфа иудейским книжникам, поскольку они прекрасно знали иврит, поручили перевести Тору на греческий язык. В тот исторический период израильское общество было сильно эллинизировано и все хуже владело оригинальным еврейским диалектом. Потребность перевести «еврейскую» Библию на язык народа была очевидна. Похоже, миф соответствует действительности в той части, что первой на греческий язык была переведена Тора.

Со временем книжники перевели и другие книги — следующими в очереди, скорее всего, были Пророки, поскольку на каждом богослужении в синагоге было принято читать отрывок из этого раздела. По мере того как синагоги эллинизировались, чтения приходилось переводить на греческий язык для грекоговорящих общин. Далее, по логике вещей, должны были взяться за перевод Писаний (Псалтирь, Притчи, Екклесиаст и др.), хотя принято считать, что работа над этим разделом не была вполне завершена ко времени земной жизни Иисуса. Возможно, именно поэтому Он называл Ветхий Завет словами «Закон и Пророки», а не «Закон, Пророки и Писания», как мы видим в более поздних текстах.

Примерно в то же время были переведены некоторые книги, которые мы называем «апокрифами»: 1-я Книга Еноха, Вознесение Моисея, Товит, Иудифь, 1-я и 2-я Книги Маккавейские, Книга Премудрости Иисуса, сына Сирахова, Книга Премудрости Соломона, дополнения к книгам Иеремии, Даниила и Есфирь. Хотя часть из них была обнаружена в Палестине и даже среди Свитков Мертвого моря (прежде всего, Сирах и Товит), им не приписывали такой же священный статус, как остальным ветхозаветным книгам.

Различия между еврейским Палестинским каноном и греческим Александрийским каноном к началу II века н. э. и моменту возникновения первой христианской Церкви уже в значительной мере сложились. Именно поэтому многие христиане просто принимали Септуагинту как обычный текст Ветхого Завета, не имея представления о существующих разночтениях и не владея ивритом. По мере знакомства с ивритом и еврейским текстом Писания отцы Церкви быстро перестали относиться к апокрифам как священным книгам — так же, как иудейские книжники до них. Что касается остальных различий, большинство отцов Церкви в первые века христианской истории о них не знали [1].

Здесь также следует заметить, что слово «Септуагинта», которое означает просто «семьдесят», в самом тексте отсутствует. Это название с течением времени стали употреблять для обозначения обширного корпуса различных ветхозаветных греческих рукописей. Они не были собраны в одну книгу и даже не представляли собой единую коллекцию, но чаще всего обыватели об этом не догадываются. Точно так же, как еврейский текст Ветхого Завета существовал в нескольких редакциях, сохранившийся до наших дней греческий текст Ветхого Завета невозможно безоговорочно привести к одному варианту. Поэтому было бы неправильно просто сказать: «В Септуагинте говорится...», — не уточняя, о какой именно редакции Септуагинты идет речь, и не зная, является ли это чтение частью первоначального текста Септуагинты или появилось в одной из позднейших редакций. Нужно понимать, что текст, который мы сегодня называем Септуагинтой, может не во всем соответствовать той Септуагинте, которой пользовались апостолы.

Как все это сказывается на Новом Завете?

Каким же образом все вышесказанное влияет на цитаты из Ветхого Завета в Новом? Общеизвестно, что апостольские цитаты из Ветхого Завета не всегда совпадают с современными переводами Ветхого Завета. Главная причина этого заключается в том, что большинство современных переводов опирается на масоретский (еврейский) текст, а не на Септуагинту. В некоторых случаях эти две традиции расходятся. Причины расхождений могут быть разными, но многие сводятся к ошибкам переписчиков и нюансам огласовки. Вот два характерных примера.

Первый — Захария 12:10. В масоретском тексте он выглядит так:

והביטו אלי את אשר דקרו

(wǝhibbīṭū ʾǝlay ʾeṯ ʾašer dāqārū)

По-русски он звучит так:

«…и они воззрят на Него, Которого пронзили…»

Этот отрывок знаком всем, потому что его считают пророчеством о распятии Христа. Именно в таком смысле использует его апостол Иоанн в Иоанна 19:37. Однако в Септуагинте этот стих звучит иначе:

και επιβλεψονται προς με ανθ ων κατωρχησαντο

(kai epiblepsontai pros me anth’ (h)ōn katōrḵēsanto)

В переводе на русский язык это выглядит так:

«И они воззрят на меня, против кого они издевательски плясали».

Это довольно серьезное разночтение! Нужно признать, что, обратившись к другим переводам, таким как латинская Вульгата и сирийская Пешитта, можно удостовериться в аутентичности масоретского текста, так что вопрос не в том, какой вариант правилен, а в том, как в текст Септуагинты могла вкрасться такая ошибка.

Причина ошибки становится очевидна, если внимательно изучить разночтение. Все упирается в еврейского слово דקרן (dāqārū). Неопытный человек может не заметить разницу между буквами ד (далет) и ר (реш). Если их перепутать, слово דקרו (dāqārū), которое означает «пронзили», превращается в רקדו (rāqādū), которое означает «плясали». Таким образом, переписчик, пусть даже знающий иврит, допустил простую ошибку, в результате чего в переводе появился большой пробел.

Другой пример — Псалом 119:5. В масоретском тексте он выглядит так:

אויה לי כי גרתי משך / שכנתי עם אהלי קדר

(ʾōyā lī kī gartī mešeḵ / šāḵantī ʿim ʾohǝlē qēḏār)

А вот перевод на русский язык:

«Горе мне, что я пребываю у Мосоха / живу у шатров Кидарских».

В Септуагинте же он выглядит так:

οἴμμοι ὅτι ἡ παροικία μου ἐμακρύθη / κατεσκήνωσα μετὰ τῶν σκηνωμάτων Κηδαρ

(oimmoi (h)oti (h)ē paroikia mou emakrythē / kateskēnōsa meta tōn skēnōmatōn kedar)

Что в переводе на русский означает:

“Горе мне, что мое пребывание затянулось / живу у шатров Кедарских».

Отчасти такому прочтению способствовало то обстоятельство, что в первой половине фразы на иврите опущен предлог «в», как это нередко бывает в еврейских поэтических текстах. Тем не менее, переводчик Септуагинты придал ключевым словам иную огласовку, прочитав gǝrāṯī («мое пребывание») вместо gartī («я пребываю») и mašāḵ («я продлил, растянул») вместо mešeḵ («Мосох»). Однако правильны, наверняка, огласовки масоретского текста, поскольку сочетания слов пребываю-живу, Мосох-Кедар образуют в тексте смысловую параллель. В этом конкретном случае, несмотря на то, что масоретский текст, несомненно, верен, переводчик Септуагинты выстраивает осмысленное предложение, которое, откровенно говоря, более интересно с богословской точки зрения, чем масоретский оригинал.

Выводы

Так или иначе, причины возникновения двух рассмотренных разночтений характерны для очень многих расхождений между Ветхим и Новым Заветами. Что же касается моментов, которые невозможно объяснить таким образом, существует возможность, что новозаветный автор использовал более древнее чтение, не сохранившееся ни в масоретском тексте, ни в Септуагинте [2]. С точки зрения толкования и богодухновенности библейского текста, это порождает интересный вопрос, какой вариант следует считать богодухновенным, если он звучит из уст апостола? Можно ли считать новозаветные цитаты указанием на то, что Септуагинта является богодухновенным текстом Ветхого Завета? Православная церковь полагает именно так.

Хотя споры по этому поводу, скорее всего, окончатся еще не скоро, мое собственное мнение таково, что богодухновенным следует считать текст в том виде, в котором народ Божий впервые его увидел. Таким образом, богодухновенным текстом Ветхого Завета является еврейский — насколько мы можем реконструировать его первоначальный вид, — а не греческий. Когда речь идет о цитатах из Септуагинты в Новом Завете, они богодухновенны в той мере, в которой отражают учение апостолов.

 

ССЫЛКИ

1. Вот лишь некоторые из них: Ориген, Мелитон Сардийский, Афанасий Великий, Кирилл Иерусалимский, Григорий Великий, Иларий Петтавийский, Епифаний Кипрский, Василий Великий, Иероним Стридонский. [Назад]

2. Очень может быть, что примером такой ситуации служит цитата из 67 псалма в Еф. 4:8, поскольку текст цитаты не совпадает ни с греческим, ни с еврейским текстом, но близок к сирийскому переводу. [Назад]